АЛМАТЫ, 18 октября. О проблемах религиозного экстремизма рассказывает кандидат философских наук, доцент, профессор кафедры социальных дисциплин Алматинского университета энергетики и связи, член Информационно-разъяснительной группы акимата г. Алматы Зарема Абдуллина, сообщает Zakon.kz.

— Зарема Альфредовна, давайте сегодня рассмотрим проблему религиозного экстремизма. Почему он ассоциируется с религией ислам?

— Обилие террористических актов, совершаемых исламскими боевиками в различных регионах мира, способствует усилению страха и приводит к экстраполяции неприязни и неприятия ислама в целом, что в принципе неверно.

На самом деле, ислам не имеет, да и не может иметь ничего общего с терроризмом: ни цели, ни методы тех, кто прибегает к насилию для достижения политических целей, не могут быть оправданы Кораном и Сунной, поскольку ислам объявляет неприкосновенными жизнь и имущество людей, даже если они не исповедуют эту религии, но живут в мире с мусульманами.

— С чем же тогда связана такая исламофобия, почему именно в наше время начали ставить знак равенства между исламом и терроризмом?

— Дело в том, что со второй половины ХХ века идет активизация религиозно-политических движений. С начала 70-х годов исламский фактор начал оказывать существенное воздействие на внутреннюю ситуацию и внешнюю политику многих стран мусульманского ареала, произошла своеобразная вторичная исламизация ислама. Достаточно вспомнить антишахскую революцию в Иране, захват Большой мечети в Мекке и волнения в Саудовской Аравии, антиправительственные мятежи в Сирии и Ираке, покушение на египетского президента Анвара Садата, беспорядки и столкновения с правоохранительными органами в большинстве мусульманских стран.

Процесс усиления политической активности ислама сопровождался идейной и политической дифференциацией среди мусульман и представляющих их политических сил. Появилось трудно определяемое, но реально существующее понятие «исламский фактор», в рамках которого особое значение приобрели многообразные крайние формы проявления воинствующего ислама — от политического экстремизма до вооруженного насилия и терроризма.

Под исламским фактором следует понимать два разнонаправленных процесса. Во-первых, процесс проникновения ислама в политический сектор жизни общества, часто именуемый исламизацией. Во-вторых, политику властей в самой стране в отношении ислама.

Исламизация характеризуется как минимум двумя одновременно протекающими тенденциями: возрождением ислама как религии и использованием исламской «оболочки», идеологии различными экстремистскими, террористическими, сепаратистскими силами в борьбе за власть, что является наиболее опасной тенденцией.

— С чем тогда, по вашему мнению, связано появление экстремистских настроений?

— Общеизвестно, что истоки религиозного терроризма и экстремизма коренятся в фундаментализме, а фундаментализм присущ в той или иной степени любой религии. Фундаментализм как стремление восстановить веру в первоначальной чистоте является устойчиво традиционным для религиозного мировоззрения. Наблюдается некоторая закономерность: чем моложе религия, тем в большей степени она склонна к фундаментализму и экстремизму в их крайних формах. Этой болезнью переболели практически все ныне существующее мировые и национальные религии. Пожалуй, только буддизм и близкие к нему направления являли до недавнего времени собой определенное приближение к мирной форме религии.

Если же обратиться к иудаизму, одной из древнейших национальных религий, именно из его недр вышла первая из известных в настоящее время террористическая группа — секта сикариев. С начала первого века нашей эры члены этой секты, излюбленным оружием которых была сика (короткий меч), боролись против римлян, выражая свой протест против захватчиков.

Объектами нападения становились представители римской администрации, римские воины, а также сотрудничавшие с ними евреи. Сикарии не ограничивались отдельными террористическими актами, нередки были случаи локальных вооруженных восстаний, приведшие, в конце концов, к иудейской войне 66-70 годов нашей эры.

Фундаментализм и основанный на нем экстремизм на уровне государства принимали форму грандиозных акций: крестовые походы, инквизиция, борьба с протестантизмом, священные войны под знаменем пророка.

Религиозный экстремизм напрямую связан с тоталитарными религиозными организациями. Многие религиозные организации лишь прикрываются своим влечением к религии, на самом деле пропагандируют свои интересы, контролируя сознание человека, разрушают его как личность, нарушают права человека, разрушают семейную этику, возбуждают распри на религиозной основе, ограничивают либо лишают человека конституционных прав. Но эта связь еще не переходит в форму открытого насилия.

— То есть рост экстремистских настроений неслучаен?

— Отнюдь! Религиозный экстремизм, как правило, имеет свои объективные причины, среди которых выделяются: религиозные, психологические и социально-экономические кризисы; падение жизненного уровня значительной части населения; отсутствие религиозного знания; национальный гнет; амбиции лидеров политических партий и религиозных групп, стремящихся ускорить реализацию выдвигаемых ими задач и так далее.

В ряду этих причинных факторов особое место занимают такие демократические преобразования, как свобода совести и светскость, трактуемые экстремистами как полный отход от религии и насаждение вседозволенности. Это также влияет для зарождения в обществе экстремистских идеологий.

Истоки возникновения религиозного экстремизма также кроются в самом человеке, в его взаимоотношениях с членами семьи, родственниками. При более глубоком анализе можно обнаружить противоречия между внутренним миром экстремиста и окружающим его обществом, между верой и поведением, идеалами и реальностью, религией и политикой, словами и поступками, мечтами и фактическими достижениями, светской и религиозной жизнью.

Естественно, что эти внутренние психологические противоречия вполне могут привести человека к проявлениям нетерпимости и агрессии.

— Говоря об истоках экстремизма, вы имеете в виду его явную связь с тоталитаризмом?

— Безусловно, и, прежде всего, с тоталитарным сознанием. Подчинение индивида целому предполагает его малость и незначительность по сравнению с той сверхзадачей, которую следует выполнить. Думается, в какой-то степени это объясняет то пренебрежение не только к чужой, но и к собственной жизни, которое можно наблюдать у фанатиков разного рода. В условиях же внутреннего кризиса большинство людей не только оказываются выброшенными из привычной жизни, но и начинают видеть в других только соперников и конкурентов. А в условиях нестабильности ситуации вполне естественным представляется превращение прежних друзей, коллег, соратников в смертельных врагов.

Иначе говоря, укоренение тоталитарного сознания свидетельствует об актуализации процесса отчуждения и, в особенности, отчуждения личности.

Следует, впрочем, отметить, что отчуждение в своих различных формах как бы в свернутом состоянии присутствует во всех актах человеческой деятельности и будет присутствовать всегда, актуализируясь по мере возможности при соответствующих обстоятельствах.